Повесть о старике Такэтори.

Главы: [0] [I] [II] [III] [IV] [V] [VI] [VII] VIII [IX] [X]
VIII
Сватовство микадо.

И вот, наконец, сам микадо услышал о несравненной красоте Кагуя-химэ. Призвал он к себе старшую придворную даму по имени Накатоми-но Фусако и повелел ей:
- Слышал я, что живет на свете девушка по имени Кагуя-химэ. Говорят, отвергла она любовь многих богатых и высокородных людей, никого и знать не хочет. Ступай погляди, какова из себя эта гордячка.
Фусако, выслушав высочайшее повеление, отправилась немедля в дом старика Такэтори. Там ее почтительно встретили как посланную государя. Фусако сказала старухе:
- Государь услышал, что в мире никто не сравнится красотой с твоей дочерью Кагуя-химэ. Велел он мне хорошенько на нее посмотреть и доложить ему, правду ли гласит молва.
- Пойду скорее скажу ей,—заторопилась старуха и стала упрашивать девушку: —Выйди сейчас же! Прибыла посланная от самого государя.
Но Кагуя-химэ и тут наотрез отказалась:
- Нет, не выйду к ней ни за что. Совсем я не так уж хороша собой, как люди говорят. Стыдно мне на глаза показаться государевой посланной.
- Ах, не будь ты дерзкой упрямицей! Разве можно ослушаться повеления самого микадо? - ужаснулась старуха.
Кагуя-химэ и бровью не повела.
- А я слова микадо ни во что не ставлю!
Так и не вышла на смотрины из своих покоев.
Кагуя-химэ была для старухи все равно что дочь родная, но, услышав, как девушка говорит такие дерзостные слова, - страх даже берет слушать! - старуха вконец смутилась. Как принудить такую повиноваться?
Делать нечего, вернулась она ни с чем и сказала посланной:
- Горько я жалею, но дочь наша по молодости, по глупости ничего и слушать не хочет. Нрав у нее уж очень строптивый. Не согласна она показаться вам.
Придворная дама стала сурово выговаривать старухе:
- Государь приказал мне поглядеть на Кагуя-химэ. Как же я осмелюсь вернуться, так и не взглянув на нее ни разу? Подумай сама, возможно ли, чтобы люди в нашей стране ни во что не ставили государев приказ? Не говори, пожалуйста, таких несуразных слов!
Но Кагуя-химэ еще хуже заупрямилась:
- Если я ослушница государевой воли, так пусть меня казнят —и делу конец!
Пришлось посланной доложить государю о своем неуспехе.
Микадо воскликнул:
- Да, многих людей погубило жестокосердие этой девушки!
Можно было подумать, что он отступился от задуманного, но на самом деле мысль о Кагуя-химэ глубоко запала ему в сердце. Не хотелось микадо, чтобы женщина и его, как многих других, победила своим упорством. Призвал он пред свои очи старика Такэтори и молвил ему:
- Приведи сюда ко мне твою дочь Кагуя-химэ. Слышал я, что она прекрасна лицом, и потому на днях послал одну придворную даму посмотреть на нее и убедиться, правду ли говорят люди, но дочь твоя наотрез отказалась к ней выйти. Худо делают родители, которые позволяют своим детям такие дерзостные поступки.
Старик Такэтори почтительно ответил:
- Дочь моя Кагуя-химэ не хочет служить при дворе, и я никак не могу победить ее упрямство. Однако пойду домой, еще раз сообщу ей государеву волю.
- Так и сделай! —сказал микадо.—Ведь ты ее вырастил, как же ей тебя не послушаться! Уговори Кагуя-химэ пойти на службу во дворец, а я за это пожалую тебя шапкой чиновника пятого ранга¹.
Старик Такэтори радостный вернулся домой и стал всячески уговаривать девушку:
- Вот что обещал микадо! Неужели ты и теперь станешь упрямиться?
- Да, что ты ни говори, а я твердо решила: не пойду во дворец служить государю,—стояла на своем Кагуя-химэ. Будешь меня силой принуждать, я руки на себя наложу, так и знай. Пусть тебе сначала пожалуют придворный чин, раз он тебе так дорог, а потом я умру.
- Что ты, что ты! —испугался старик.—На что мне чины и почести, если я не увижу больше свое дорогое дитя! Но все-таки скажи мне, почему тебе так не хочется служить государю? Чем это худо? Стоит ли из-за этого жизни себя лишать?
- Ты думаешь, я пустое говорю? — отвечала Кагуя-химэ.—Заставь меня насильно пойти в жены к государю и увидишь, что тогда будет, лишу я себя жизни или нет! Многие до сих пор любили меня неподдельной, верной любовью, я и то всех отвергла! Микадо думает обо мне всего день-другой. Что скажут люди, если я уступлю его мимолетной прихоти? Стыдно мне будет.
- Пусть хоть весь свет тебя осудит, тебе-то что до этого? — возразил старик.— Но делать нечего, пойду во дворец, передам государю твой отказ.
Пошел он во дворец и доложил микадо:
— Я, ничтожный старикашка, обрадованный государевой милостью, всячески уговаривал Кагуя-химэ пойти служить государю. Но эта негодная упрямица сказала: «Если будешь меня принуждать, я лучше жизни себя лишу». А мне ведь она не родная дочь. Нашел я ее малым ребенком в бамбуковой чаще. Не такой у нее нрав, как у других девушек.
— А, так-так! —воскликнул микадо.—Ведь дом твой, старик, стоит возле самых гор. Что, если я сделаю вид, будто собрался на охоту? Может, мне удастся увидеть Кагуя-химэ словно невзначай?
- Хорошая мысль! —одобрил старик Такэтори.—Только ты, государь, притворись, будто случайно попал в наши края, без цели, без умысла... Войдешь вдруг в мой домишко и застанешь ее врасплох.
Микадо сразу же назначил день для охоты. Внезапно, без предупреждения, вошел он в дом к старику и увидел девушку, сиявшую такой чистой красотой, что все вокруг светилось.
«Она!» —подумал микадо и приблизился к ней. Девушка попыталась было убежать, но микадо схватил ее за рукав. Она проворно закрыла лицо концом другого рукава но поздно! Государь уже успел увидеть ее. «Нет ей равных в целом мире!» —подумал он и, воскликнув: «Больше я с тобой не расстанусь!» —хотел было насильно увлечь с собой.
Кагуя-химэ молвила ему:
- Если б я родилась здесь, в этой стране, то повинна была бы идти во дворец служить тебе. Но я существо не из этого мира, и ты совершишь дурной поступок, если силой принудишь меня идти во дворец. Но микадо и слушать не захотел:
- Как это может быть? Идем со мной, идем! Подали паланкин, но только хотели посадить в него Кагуя-химэ, как вдруг, о чудо! Она начала таять, таять, одна тень от нее осталась.
«Значит, и правда Кагуя-химэ существо не из нашего мира»,—подумал микадо и взмолился:
- Не буду больше принуждать тебя идти со мной во дворец, только прими свой прежний вид. Дай мне еще один раз взглянуть на тебя, и я удалюсь.
Не успел он это вымолвить, как прекрасная дева приняла свой прежний образ и показалась ему еще желанней прежнего. Еще труднее стало ему вырвать из своего сердца любовь к ней. Щедро наградил микадо старика Такэтори за то, что тот доставил ему радость увидеть Кагуя-химэ. А старик устроил роскошный пир для сотни придворных, сопровождавших государя на охоту.
Микадо собрался в обратный путь с таким чувством, будто, расставаясь с Кагуя-химэ, оставляет с ней свою душу. Сев в паланкин, он сложил такую песню:

Миг расставанья настал,
Но я в нерешимости медлю...
Ах, чувствую, ноги мои
Воле моей непокорны,
Как и ты, Кагуя-химэ!

А она послала ему ответ:

Под бедною сельской кровлей,
Поросшей дикой травой,
Прошли мои ранние годы. Не манит сердце меня
В высокий царский чертог.

Когда микадо прочел эти строки, ему еще тяжелее стало покинуть Кагуя-химэ. Сердце звало его остаться, но не мог он провести в тех местах всю ночь до рассвета и поневоле вынужден был вернуться в свой дворец.
С той поры все приближенные женщины лишились в его глазах своей былой прелести. «Все они ничто по сравнению с ней!» — думал микадо. Даже самые красивые из них теперь представлялись ему уродинами, и на людей-то непохожими. Только одна Кагуя-химэ безраздельно царила в его сердце! Так он жил одиноко, в мечтах о ней, позабыв дорогу в женские покои, и с утра до ночи сочинял любовные послания. И она тоже, хотя и противилась его воле, писала ему ответные письма, полные искреннего чувства. Наблюдая, как сменяют друг друга времена года, микадо сочинял прекрасные стихи о травах и деревьях и посылал их Кагуя-химэ.
Три долгих года они утешали друг друга.

¹ ...пожалую... шапкой чиновника пятого ранга. - Согласно табели о рангах, все чины делились на восемь разрядов, старшим был первый, пятый присваивался чиновникам средней руки.

Мифология